Просматривая некоторые последние заявления де-факто абхазских структур, а также их отдельных предста74вителей, нетрудно заметить пестроту и довольно-таки ярко выраженный контраст в этих обращениях. С одной стороны, прослеживается довольно-таки рациональный и прагматичный подход к конкретным вопросам, а, с другой стороны, отдельные темы, главным образом международно-правового характера, к сожалению, рассматриваются в явном отрыве от общего контекста реальной действительности и реального положения дел. В указанной плоскости наглядными примерами могут служить два следующих противоположных момента: первый, связанный с конструктивным подходом к определенным аспектам исторических памятников архитектуры, высказанные «председателем» соответствующего абхазского департамента по защите культурного наследия г-ном Батал Кобахиа; второй же касается безосновательного заявления де-факто МИД Абхазии в связи с подписанием Президентом Белоруссии г-ном Лукашенко в рамках его недавнего официального визита в Грузию 15-ти пунктного документа, одно из положений которого предусматривает признание суверенитета грузинского государства, а также его территориальной целостности и нерушимости общепризнанных международным сообществом границ.
Говоря о необходимости создания единого реестра памятников древнейшей архитектуры и культурного наследия, которых в абхазском регионе, в общей сложности, насчитывается около 295, г-н Кобахиа справедливо замечает, что они имеют характер общечеловеческих и общеисторических ценностей, где сочетаются византийский, римский и другие стили культурно-архитектурных направлений. Исходя из этого, а также принимая во внимание тот факт, что по большому счету, данные шедевры сохраняют первозданный образ, поэтому все они достойны быть внесенными в различные списки ЮНЕСКО. При этом чувствуется, что представитель вышеуказанного де-факто абхазского департамента реально заботится о продвижении данного вопроса и, в связи с этим, верно подчеркивает, что для этого необходимо соответствующее и бережное отношение самой общественности к отмеченным памятникам культурно-исторического наследия. В этом контексте, г-н Кобахиа точно подмечает, что это также является одним из важнейших требований ЮНЕСКО. Мы, со своей стороны, однозначно приветствуем и поддерживаем подобный подход. Однако, здесь следует особо подчеркнуть следующий немаловажный фактор, а именно: учитывая то обстоятельство, что отмеченные культурно-архитектурные памятники создавались на территории, где исторически вместе проживали грузины и абхазы, которым и принадлежит наибольший вклад в их творении, поэтому мы логически считаем, что только нашими совместными усилиями данная тематика сможет приобрести качественно новую актуальность как в повестке дня ЮНЕСКО (тут не стоит забывать и то, что именно Грузия является полноправным субъектом этой оргагизации), так и в общеисторическом развитии наших будущих потомков. В конечном итоге, это, безусловно, будет содействовать решению такого наиважнейшего политического вопроса как сближение, примерение и восстановления доверия между абхазами и грузинами. А все это, в свою очередь, необходимые атрибуты для мирного урегулирования грузино-абхазского конфликта.
Перейдем теперь к другому противоположному вектору, а именно: несоответствия заявлений де-факто МИД Абхазии с действующими нормами международного права. Обобщая подобные обращения, их главный смысл заключается в том, что «Абхазия - это международно признанное суверенное государство», а «грузинская сторона основывается на старых стереотипах территориальной целостности, существовавшие до 1993г, и стремится навязать эти уже несуществущие мифы мировому сообществу». Но, давайте, будем честны: это же тоже самое, что выдавать желаемое за действительное, ибо в реальности все диаметрально не так. Действительно, в этом контексте, хотелось бы напомнить нашим абхазским коллегам, что именно после 1993 г., была принята не одна резулюция авторитетных международных организаций относительно территориальной целостности Грузии (например, известные соответствующие будапештские, лиссабонские и стамбульские резолюции ОБСЕ по Грузии) и эти документы никто не денонсировал. Более того, все международные и региональные структуры, в первую очередь ООН, ОБСЕ, ЕС, признают Грузию как суверенный субъект международного права в общепризнаных мировым сообществом границах, в пределах которых рассматривается и Абхазия. В более же обобщенном виде наша мысль звучит следующим образом: цивилизованный мир не признает насильственное изменение и перекраивание границ суверенных государств.
Более того, думается, что зашоренность определенных представителей де-факто абхазских авластных структур в вышеуказанном вопросе начинает все больше раздражать Россию, «единственно верного союзника Абхазии в современном мире». Особенно это начинает чувствоваться на данном этапе, когда у России возникло масса критических проблем в связи с вопросами т.н. признания и пересмотра границ в свете сегодняшних событий в Украине.
Далее. Тот же цивилизованный мир проводит по отношению к Абхазии политику непризнания как независимого государства. В более широком и позитивном прочтении такая политика допускает «сотрудничество через/путем непризнания» (в основном, доктрина ЕС), что в простой интерпретации означает следующее: открытость мировых структур по вопросу кооперации с Абхазией зависит от степени ее нахождения в конституционном поле Грузии.
И последнее. Грузия готова предоставить Абхазии такие условия, которые обеспечат должную имплементацию указанного положения в пределах взаимосвязанности всех основополагающих принципов международного права. Вместе с тем, принимая во внимание особую актуальнось этих норм на данном этапе, мы считаем, что это отдельная тема для очень детальной и широкой дискуссии в контексте глобальных и региональных вызовов современного мира.
Все вышеназванне аспекты в полной мере можно и нужно рассматривать как составляющие грузинской мирной политики по урегулированию конфликтов на своей территории, направленную, главным образом, на примирение и восстановления доверия между абхазами и грузинами.